Валерий Созановский интервью
Мы с Валерой провели несколько лет в одном классе, за соседними партами, вместе периодически участвовали в бесчинствах на уроках физкультуры и саботировали учительницу философии. Для дружеской беседы по-взрослому мы встретились дома у Валеры в 6 утра: наш герой — ранняя птичка, и к моему приходу он уже заварил эспрессо. Кофе для него — это всегда церемония, время поразмышлять и обдумать предстоящий день. В холостяцкой квартире все по-мужски рационально и без излишеств, а единственным «декором» оказалась огромная клетка в коридоре для перевозки собаки.
А

настасия Степула: А куда ты собаку свою подевал? (У Валеры длительное время жила собака породы хаски, которая в свое время была звездой его инстаграма. — прим. ред.).
Валерий Созановский: Я ее завел для того, чтобы привить себе режим после периода бесконечных тусовок. Это был тяжелый период, и я понимал: чтобы самого себя выдрессировать, мне нужно делать это в компании. Я взял хаски, с которой мы прожили полтора года, но от моей квартиры, от моего постоянного отсутствия и от посещения собачьих отелей у нее началась депрессия. Я пришел к выводу, что ей нужно жить на природе, и отдал ее в частный питомник, где периодически навещаю.
АС: Я помню, что в школе ты был розовощеким толстячком и вообще не увлекался спортом. И вдруг здоровый образ жизни, ежедневные тренировки, собака… Что случилось?
ВС: Не увлекался, но потом понял, что получаю регулярные отказы от девушек — разбитое сердце, все дела. Решил, что надо приводить себя в форму. Поначалу это был очень неорганизованный формат: в пятницу покачался, в субботу напился, потом две недели пропустил в похмелье. Я осознал: если хочу добиться результата, алкоголь не катит. Поэтому решил себя переключить полностью на спорт и здоровое питание.
АС: А всякие стероиды-добавки практиковал?
ВС: Конечно! Но чуть позже. Шучу, на самом деле включился в очень строгий режим с нормированным сном и правильным питанием. Было тяжело, но сейчас я уже собираю «дивиденды» — хорошее здоровье, организованность, и мозги лучше работают. После того как я нарастил мышцы, понял, что мне нужен функциональный тренинг: боевые искусства как нельзя кстати могут пригодиться в конфликтных ситуациях, хотя я и не агрессивный.
АС: А татуировки как часть образа сурового мачо появились вслед за мышцами?
ВС: Нет, первую татуировку я сделал в 15 лет, а потом понеслась: выискивал значения, придумывал себе в голове картинку, а мастер уже воплощал.
АС: А в какие-то духовные значения изображений ты не веришь?
ВС: Нет, я вообще агностик. Но и не богохульничаю, все в меру. Из-за татуировок меня во Франции называли Russian Mafia — я не перечил, подшучивал над собой тоже.

В это время мы уже переместились в спортивный зал, где Валера занимается многоборьем под руководством тренера Вани Настенко. Железные гири, спортивные маты и никаких тренирующихся в кроссовках на каблуках девушек — все сурово. В зал и из зала Созановский ходит пешком, а выполняя упражнение «супермен» с нешуточным напряжением, совсем не может вести беседу. Поэтому сразу после тренировки мы идем в Мекку Валериных десертов — ресторан The Cake — продолжить разговор и плотно позавтракать. Созановский с чувством выполненного долга после физнагрузки заказывает омлет из 6 белков и одного желтка, сэндвич с курицей и воду, и, решив за меня, все виды эклеров и муссов своего авторства.

АС: Что случилось с тобой, что ты с диджеинга и круглосуточных тусовок переключился на строгий режим с подъемом в 6 утра?
ВС: Мне надоело в 20 лет. Я понял, что постоянно происходит одно и то же. Каждый раз, когда я приходил на новую тусовку, уже знал наперед, как и что будет — как напьюсь, с кем уйду. Плюс у меня появился интерес к деньгам: того, что давал папа, не хватало, хотелось каких-то поездок, покупок. Мне не нравился контроль моих финансов, и меня переключило. Я решил, что пора пахать — работать и придумывать что-то свое. К тому же, я тогда встречался с девушкой старше меня, которая убедила в том, что диджеинг — это фигня, и направила на путь истинный.
АС: Вот ты такой стоишь за диджейский пультом, попиваешь виски с колой, и к тебе приходит просветление: «Пора пахать»?
ВС: Нет, за диджейским пультом я встретил немцев, которые открыли в Киеве клуб Prime, и он у них не шел. Они предложили мне и моему другу Максу снять его в аренду и заниматься развитием.
АС: Я помню Prime, была там один раз, когда вы позвали на открытие, и никогда бы не хотела побывать там снова. Кажется, главным девизом заведения было «Hardcore, только hardcore».
ВС: Да-да, это было очень жесткое заведение, для студентов с пивом. Но оно приносило нам бешеные деньги: у меня в машине бардачок был завален наличкой и иногда даже не закрывался. Нам было всего по 19 лет, и часть выручки мы отдавали родителям, потому что вначале брали у них в долг. Так продолжалось полгода, пока немцы не поняли, что дела у нас идут отлично, и не начали требовать больше денег. Закончилось все бандитскими разборками.
АС: Это был твой первый опыт ведения переговоров?
ВС: Ага, они прислали бандитов, и мы прислали бандитов. Помню, захожу в клуб, а вокруг куча лысых горилоподобных типов, и я такой малой: «Здравствуйте». В итоге мы пошли на мировую и оставили клуб. Но за полгода мы его отбили, и для меня это был живой опыт ресторанного бизнеса. Тогда я понял, чем хочу заниматься, понял, что мне нравится ресторанный бизнес, причем все — от подбора вилок до разработки меню, и принялся за кейтеринг на папиной киностудии. Под папиным началом я начал реабилитировать совдеповскую столовую, и это было довольно просто: тогда шли съемки какого-то сериала, клиенты были постоянно. Затем мне уже хотелось чего-то всецело своего, и в плане менеджмента я придумал Quickly. Он, в принципе, неплохо пошел, но наступил тот момент, когда нужно было его тиражировать, делать массовым, а это значило, что нужно искать где-то финансирование. Да и поднадоел он мне к тому моменту: очень специфический контингент, а заработок далек от нужных мне масштабов. Честно говоря, в этом бизнесе я выступил плохим менеджером: я был малым и недостаточно строгим со стафом. Для запуска кондитерского бизнеса я продал машину и открыл свой цех, вложил около 50 тысяч долларов. Сразу начал проработку рецептов, а первые три месяца все делал сам. Конечно, процесс шел очень медленно. Только когда стало получаться уже что-то съедобное, я начал собирать команду. А первый вкусный макарон у меня получился только на 9-й месяц. И вот два года я занимаюсь сладостями.
АС: Новую машину уже купил себе?
ВС: Да.
АС: То есть получилось удачное вложение?
ВС: Однозначно да, на Range Rover мне хватило.
АС: А высшее образование в области юриспруденции как-то пригодилось?
ВС: Я очень плохо учился. Двоечники всегда становятся крутыми чуваками.
АС: Ты считаешь себя крутым чуваком?
ВС: Еще нет, но план таков. Говорю же, «становятся».
АС: А ты доволен собой, заработал уже первый миллион долларов?
ВС: Еще нет, скоро!
АС: То есть ты такой себе завидный жених?
ВС: Нормально я завидный, пойдет!

Мы дегустируем эклеры и идем в тот самый Range Rover с бежевым кожаным салоном, чтобы поехать в barbershop. Там Валера стрижется и под острием опасной бритвы делится со мной сокровенным.

АС: После того как тебя признали «завидным женихом», девушки открыли на тебя охоту?
ВС : Ну так, чтобы за руки хватали, не случалось, но постоянные сообщения и звонки от незнакомых мне девушек — большая проблема. Много неадекватных, забрасывающих всякими СМС со своими фотографиями и предлагающих себя в слишком откровенной форме. Для меня это трата времени и энергии.
АС: И что ни одна не приглянулась?
ВС: Конечно приглянулась. Несколько. Опять же, как experience.
АС: А девушки должны быть умными или красивыми?
ВС: Микс должен быть. Чтобы и умная, и красивая.
АС: Ну а больше каких было?
ВС: Больше просто красивых. Но с годами я поменял свои предпочтения и перестал руководствоваться инстинктами. Мне скучно с глупыми, малолетними девушками. Мне нравятся амбициозные женщины — к ним можно тянуться, это определенный challenge.
АС: А роман с певицей Алексой — это пиар-кампания была или любовь?
ВС: Реальная любовь. Мы в The Burger встретились: я подошел угостить ее своими новыми эклерами как настоящий пикап-мастер (смеется), и она сама мне дала номер телефона. У нас были очень позитивные отношения, но они быстро закончились. У меня вообще карма с девушками из Донецка и Москвы — уже сотни тысяч миль налетал в порывах любви. Прилетал на час пообедать — в общем, красивые жесты делал, но расстояние дает свое.
АС: Все знают твоего папу, вы оба ведете публичную жизнь, но мало кто слышал о твоей маме. Она у тебя книги пишет, да?
ВС: У нее уже издано 5 книг с рассказами, а сейчас она заканчивает магистратуру по психологии. Она живет напротив меня, у нас не такие близкие отношения, как с отцом, но я стараюсь каждое воскресенье обедать или ужинать с ней.
АС: Развод родителей стал травмой для тебя?
ВС: В какой-то момент я понял: если отцу лучше иначе — пускай, это ведь его жизнь. А маму старался поддерживать. Травмой это вряд ли было, но я стал тщательней подходить к выбору своих девушек. Я верю в любовь на всю жизнь и брак на всю жизнь. А если по-другому, мне кажется, нет смысла жить и встречаться. Поэтому хочу найти «ту самую», если можно так сказать.
АС: Так а почему ты еще не женился, ведь уже была уйма встречаний?
ВС: Пока я решил не заморачиваться по этому поводу, меня больше интересует бизнес. Наверняка, когда женщина стимулирует, это все происходит круче и быстрее.
АС: Но у тебя же всегда есть кто-то, кто стимулирует?
ВС: Конечно! Я не позиционирую себя дамским угодником, но так получается. Очень хочу, чтобы у людей мое имя ассоциировалось с качеством и хорошим вкусом. Хочу быть украинским Джейми Оливером, чтобы люди приходили на мое имя, не ограничиваясь только кондитерской. Я строю свою историю на другом имидже — человека, который ездит в Европу, учится, привозит новинки, любит свое дело. Я буду проводить мастер-классы, скоро выпускаю сразу три книги на околокулинарную тематику (одна из них в соавторстве с телеведущей, которая также связана с ресторанным сервисом), хочу делать телепроект на эту тему, а «завидный жених» и ловелас — так сложилось в качестве бонуса.


АС: А у тебя есть типаж идеальной женщины?
ВС: В принципе да, но мои последние отношения полностью нивелировали его.
АС: Но если проследить все твои романы, то ты явно предпочитаешь женщин постарше?
ВС: Ну, так получается. Наверное, люблю, да.
АС: А к детям как относишься, к девушкам с детьми?
ВС: Я хотел бы уже детей, а если у любимой девушки есть дети, ничего плохого в этом не вижу.
АС: Ты бы воспитывал чужого ребенка?
ВС: Воспитывать вряд ли, опыт показывает, что изначально дети в штыки принимают чужих людей. Это не сразу происходит. Но принимать участие в жизни ребенка моей девушки мне интересно, находить общий язык с ним — это своеобразное испытание. Мне уже хочется семейности и стабильности.
АС: Мы все очень хотим знать, где и с кем ты отдыхал этим летом?
ВС: Сначала я был во Львове, на своей исторической родине, впервые за 8 лет. Пришел в свой старый дом, в свои памятные места. Посмотрел, что ничего не поменялось, поностальгировал там.
АС: Ностальгировал ты там с Олей Фреймут, да?
ВС: Да.
АС: И фотографиями с Олей делился в инстаграме, и подписывал их нежным «Love»…
ВС: Мы очень близкие люди, родные друзья.
АС: Вы еще и на свадьбе в Харькове были, есть свидетели!
ВС: Потом я поехал в Грецию.
АС: Тоже с Олей Фреймут?
ВС: Нет, она улетела в Америку, а я уехал с Алиной Косичкиной, Димой Заходякиным и нашими друзьями отметить свой день рождения.
АС: А на Лазурном Берегу ты не был? У вас же свой дом в Канне?
ВС: Я редко туда езжу летом, я не фанат русских сезонов с понтами на «лазурке». В октябре поеду во время кинорынка, буду организовывать нашу ежегодную украинскую вечеринку с хреновухой и салом. Ну и заодно объезжу все мишленовские и новооткрывшиеся там рестораны — вдохновляться. У меня есть целый список любимых заведений на Ривьере.
АС: Я помню, ты мне когда-то посоветовал Astoux et Brun в Канне.
ВС: Да, это уже многолетняя привязанность. Он вообще не лакшери, очень обычный, но там безумно вкусно. У нас традиция проводить там первый ужин по приезду уже лет десять.

После того как Созановский «почистил перышки», мы отправились в святую святых — кондитерский цех на территории Film.ua. По приезду Валера коротко беседует с отцом, владельцем киностудии, Сергеем Созановским, и, вручив мне фартук, проводит на кухню, где мы вместе готовим «Киевский торт New Style», мастер-класс по приготовлению которого Валера провел несколько дней спустя (наша встреча состоялась накануне отъезда героя на 10-й гастрономический фестиваль во Франции, где он представил Украину). Мастерски орудуя кондитерским конусом, Валера рассказывает и о своем таланте в обращении с оружием — еще одним увлечением, кроме сладостей и женщин. По воскресеньям Созановский играет в страйкбол.

 
ВС: Страйкбол — это очень больно, иногда разрывает кожу.
АС: Это намерено, чтобы «шрамы украшали мужчину»?
ВС: Конечно, только ради этого мы регулярно и играем каждое воскресенье. И команда у нас называется My Little Pony, есть еще альтернативное нецензурное название, но оно только для посвященных. Играем на заброшенных территориях и зданиях, военных базах. В самых масштабных играх участвует до 150 человек — имитируем настоящую войну, есть даже представители прессы и врачи, по которым нельзя стрелять.
АС: То есть ты играешь в войнушки, когда в стране под боком настоящая война?
ВС: Все деньги, собранные в игре, отдаются на нужды АТО, если ты о чистоте совести. Для меня это скорее спорт. А если мы говорим о войне, здесь я полезнее и регулярно помогаю: отправляю на разные нужды деньги, закупаю продовольствие для АТО, оборудование. У меня даже не было военной кафедры, кроме того плохое зрение: я не ношу ни линзы, ни очки, но ни черта вижу, особенно когда устаю, — сплошной расфокус. Так что в Донецке с меня прока точно бы не было.

Повідомити про помилку

Текст, який буде надіслано нашим редакторам: