„История эта не про моду и не про глянец, а только и исключительно про журналистику и стандарты профессии. “

Зоя Звиняцковская

журналист, историк моды

1, 3, 7, 10. Шахри, Панюшкин, жж-шка, блог. Вы слышите хруст? Это неумолимый фейсбук железными челюстями перемалывает в труху украинский Vogue и его главного редактора. Скандал бушует и, похоже, лишь набирает обороты.
Скажу сразу: я не имею ни малейшего представления о том, что теперь делать Vogue-Украина и его главреду, ее хейтерам и фанам и вообще всему только было заявившему о себе массиву «интеллектуального глянца». Пусть этот чарующий мир поможет себе сам. Зато у меня есть вполне конкретный вопрос к журналистской братии: «Что я пропустила?». Я действительно не заметила, что повязка сползла — с головы на ногу?

Дело в том, что в многоголосом хоре комментаторов истории с плагиатом часто и отчетливо были слышны голоса журналистов, — и в этом нет ничего странного. Ведь история эта не про моду и не про глянец, а только и исключительно про журналистику и стандарты профессии. Или то, как их понимают в этой стране. И в этой связи эти самые журналисты вдруг наговорили такого, от чего у меня лично просто волосы дыбом. Через раз, с разными интонациями и по разным причинам они спокойно и даже с юморком рассказывают, как сами плагиатили и что в этом вообще-то нет ничего страшного. Такое своеобразное #metoo наоборот.

Проводников «новых стандартов» в журналистике можно поделить на три категории. Категория первая — трепетные лани. Да, хоть мне и очень стыдно, но хочу признаться: я это сделала — давным-давно и только один раз, и буквально чуть не умерла потом от ужаса, все боялась, что узнают, а еще потом чуть не умерла от стыда и до сих пор вот прямо вздрагиваю по ночам, особенно когда читаю, что бывает с тем, про кого узнали.

Вторая категория — усталые реалисты. «Ну да, и я скопипастил пару раз, с кем не бывает. Вы думаете, этот безумный поток кто-то может выдержать? Это, конечно, не кул и гордиться нечем, но момент, в общем, рабочий и не стоит делать из мухи слона. Все это делали и наверняка еще не раз сделают, жизнь — суровая штука».

И наконец третья — циничные «профи». «Да ладно вам, котики, — лениво цедят они, — вы как будто узнали, что ваши родители сексом занимаются. Все копипастят, это нормально, собственно, так и устроен мир журналистики. А вы как думали? Правда, что ли, верили, что редактор в своем письме к вам лично обращается? А в Деда Мороза вы тоже верили, да? Просто надо все делать грамотно, чтобы не попадаться, я вот посмотрел, как Оля попалась, и сразу вспомнил, сколько за мной чего, сижу радуюсь, что по факту аккуратнее ее все «зашил».

На волне всех этих откровений в стилистике «кто дальше плюнет» даже как-то неловко говорить, что брать чужой текст и выдавать его за свой нельзя. Вроде бы, совершенно очевидная информация, не нужно ее специально проговаривать, что-то вроде того, что я мою руки перед едой. Но теперь мне вовсе не кажется, что это очевидно. И у тех, для кого это не очевидно, хочется спросить: «Вы что, осатанели? Не понимаете, что хорошо, что плохо? Путаете день с ночью?». Да это ж базовая вещь, граунд-зеро: текст, написанный автором в медиа, должен принадлежать автору. Воровать стыдно, а признаваться в этом — самоубийственно. Репутации конец, сразу и навсегда.

Вчера поздно вечером наконец появилось совместное заявление Condé Nast International и холдинга «Медиа Группа Украина». Оно состоит в буквальном смысле из двух предложений и первое сразу же расставляет все точки над «i»: «Мы категорически против плагиата и начинаем внутреннее расследование, чтобы прояснить все обстоятельства и детали случившегося». Собственно, это единственно возможная оценка происходящего.

Возможно, Vogue-Украина ждет смена главного редактора, я не знаю. Но точно знаю одно: мы все, редактора и журналисты глянца и не только, точно не сменимся, мы останемся здесь, там, где и были, — и смены нам никакой не предвидится. И это не слишком-то вселяет оптимизм, потому что теперь, после вскрытия этой вонючей бомбы, я, к примеру, вижу, что, навскидку, процентов эдак 20 тех, кто считает себя журналистом или просто пишет в медиа, совершенно нормально относятся к копипасту и даже не стесняются признавать это публично. И они же среди нас, вот прямо сейчас. Можно сказать, они и есть мы. И нам всем теперь с этим нужно что-то делать.